Аутсайдер - слово очень неприятное. Какое-то жесткое. Но на самом деле, в определенном смысле, оно вызывает жалость. Посторонний, отщепенец, человек, оказавшийся вне коллектива.
Человек (особенно в юном возрасте), оказавшись в роли аутсайдера, остается в одиночестве, противопоставляя себя всем. Он отрицает группу, потому что группа отрицает его. Часто такое положение приводит к трагедии, и вырваться из подобного магического круга удается не каждому.
Мне повезло: я стал свидетелем одного такого случая, о котором хочу сейчас рассказать.
Тогда я преподавал в лингвистическом институте и по совместительству был куратором группы студентов. Группа состояла, в основном, из девушек. Не помню среди них особенно выделяющихся личностей. Все стремились к высшему образованию, уделяли много времени учебе. Не было среди них такой, которая бы ярко выделялась, сверкая бриллиантом на общем фоне. Все удивительно гармонировали друг с другом. И был в этой группе один мальчик. Всего один, на целую стайку девушек. Усидчивый, умненький. Серьезно подходил к учебе.
Кто-то из мужчин наверняка скажет: повезло парню, оказался в малине. Ведь никакой конкуренции! Столько девушек - в шаговой доступности!
Ничуть ни бывало. Потому что этот юноша был ужасно застенчив. Звали его Дима Филатов. В течение первого курса он так и не смог поладить ни с одной из сокурсниц. Девушки словно объединились против него. Шутки, остроты просто сыпались на него дождем. Думаю, девушки действовали так не по злости. Скорее от азарта. Просто им нравилось вгонять в краску робкого юношу. Первый курс дался Диме тяжело. Он всегда спешил уйти с лекций как можно раньше. Даже экзамены сдал экстерном. Вообще-то, у его семьи намечалась поездка в Санкт-Петербург - но мне казалось, истиной причиной было желание как можно скорее развязаться с учебой и вырваться из женской группы.
Каникулы пролетели, как это водится, быстро. Начался второй курс. И Дима вернулся в ту же самую среду, из которой так успешно сбежал. Сокурсницы словно удвоили усилия, награждая скромного мальчика колкими остротами, и всегда от души смеялись при этом. Это была не злоба, не презрение, не ненависть. Просто каждая из них хотела поиграть с таким робким юношей. Как-то его расшевелить, что ли. Этаким легким ироничным уколом. В равном диалоге такие уколы вреда не причиняют. Это баловство, не более. Но Дима попал в ситуацию, в которой эти уколы сыпались градом, причиняя уже болезненные ощущения. И на их шутки он просто отмалчивался. Пытался свести общение к минимуму.
Последней каплей стал шарж на него самого. Девушки изобразили его на конкурсе красоты, на который якобы он шел. На рисунке он пытался натянуть женские колготки на волосатые ноги с давно не стриженными ногтями. Девушек этот шарж очень позабавил. Но Диму он привел в ярость. Он показал рисунок мне и потребовал - этот робкий молодой человек! - у меня, куратора группы, принять меры. Видно, очень уж одногруппницы его достали. Но что я мог поделать в этой ситуации? Согнать студенток в класс и выпороть их розгами?
- Дима, ты же сам виноват. Ты просто дразнишь их своим поведением. Научись защищаться.
- Мне что, бить их кулаками? – ответил он мне ворчливо.
- Если бы к тебе приставали хулиганы, то это оказалось бы верным решением. Тебя же просто дразнят девчонки. Они хотят с тобой поиграть. Научись им отвечать. Они подкалывают тебя, ну так прикольнись над ними. Рисуют про тебя шарж – нарисуй им свой. Научись огрызаться. Они же не со злости действуют. Им просто нравится над тобой подшучивать. Действуй.
Мне показалось - он меня не понял. Ушел, задумавшись, так ничего и не сказав.
Я тогда всерьез обеспокоился. Уже хотел поговорить со студентками, чтобы они так не гнобили Диму. Но он сам меня опередил. Перед началом моей пары Дима подошел ко мне и попросил, чтобы я выделил ему пятнадцать минут перед звонком. Ему срочно требовалось зачитать важное сообщение. Я согласился. Надо – значит, надо.
Как условились, за пятнадцать минут до звонка я закончил лекцию и вызвал Диму к доске. Он вышел, сутулясь. Волновался страшно. Однокурсницы, конечно же, не упустили случая над ним подтрунить. Он раскрыл тетрадку и, волнуясь, принялся зачитывать текст. Это были стихи. Сборник разных авторов. Но все они имели общую тему: посвящались неразделенной любви. Девушки сперва подшучивали, похихикивали меж собой. Потом все переменилось. Как-то сразу. Я это прекрасно видел, сидя за учительским столом. Улыбки девушек потухли. И чем дальше Дима читал свои записи, тем задумчивее становились их взгляды. Читать стихи он закончил твердым голосом и в полной тишине. Но апогеем его выступления стала финальная речь.
- Я посвящаю эти стихи девушке, которую очень сильно люблю, – серьезно сказал он. Голос его при этом дрогнул, как задрожала и тетрадка в руках. – Она сидит сейчас здесь. Та, которую я люблю больше жизни. Но я никогда не осмелюсь назвать ее имя.
Дима извлек запечатанный конверт из кармана.
- Имя этой девушки я написал здесь, – и с этими словами он протянул конверт мне, попросив, чтобы я не открывал его до выпускного бала. Просьба мне показалась странной, но я ее выполнил. Положил конверт в журнал и так и носил его какое-то время. Как девушки меня ни упрашивали его вскрыть, я был тверд.
Меня поразило, как изменилось отношение одногруппниц к Диме. Я уже не слышал насмешек, шуточек, острых подколов. Наоборот, стоило Диме появиться – девушки начинали улыбаться совершенно естественно и непринужденно. Многие из них, как я заметил, поправляли прически, одежду.
Я не сразу понял причину этой перемены. Они ведь все, каждая из них, вообразили себя в роли его избранницы, той самой возлюбленной.
Из аутсайдера Дима превратился почти что в короля. Девушки ему улыбались, заигрывали. А он сохранял невозмутимость. Остался таким же, каким и был.
Но встретить выпускной бал в той же компании ему было не суждено. В феврале того года на Иркутск опустились сильные морозы. Дима сильно простудился и пролежал в больнице с воспалением легких два месяца. Речь уже зашла об академическом отпуске. Он бы отстал на курс. Но и этого не случилось. Его отец получил должность в Санкт-Петербурге, и семья, включая Диму, перебралась туда.
Третий-четвертый курсы прошли уже без него. Правда, я иногда ловил в пол-уха разговоры студенток. И среди щебета девушек иногда всплывало имя Димы. Они его не забыли до конца учебы. Так, иногда, а вспоминали.
Группа сдала выпускные экзамены, и девушки выпорхнули на волю. Прошло еще года два, когда я среди бумаг в ящике стола нашел тот самый конверт. Из журнала он, видимо, мигрировал сюда, и я про него совершенно забыл.
Когда я нашел запечатанный конверт, то сразу вспомнил ту историю, застенчивого юношу, читающего стихи своей возлюбленной, имя которой он так боялся назвать. Мне стало интересно, кого же он имел в виду. Ведь перед тем, как покинуть наше учебное заведение, он дружил со многими девушками из группы. Кто-то помогал ему делать домашнюю работу. Кому-то помогал он. И не раз я его встречал беседующим с одногруппницами при входе в зал.
Мне стало любопытно, и я вскрыл конверт - к своему большому стыду. Но каково же было мое удивление, когда я вдруг увидел чистый лист бумаги. Только тогда я понял: Дима послушался моего совета. Все это выступление с чтением стихом и мнимой возлюбленной было не более, чем розыгрыш. Студенческий прикол, всю иронию и тонкость которого смог оценить только я один.
Человек (особенно в юном возрасте), оказавшись в роли аутсайдера, остается в одиночестве, противопоставляя себя всем. Он отрицает группу, потому что группа отрицает его. Часто такое положение приводит к трагедии, и вырваться из подобного магического круга удается не каждому.
Мне повезло: я стал свидетелем одного такого случая, о котором хочу сейчас рассказать.
Тогда я преподавал в лингвистическом институте и по совместительству был куратором группы студентов. Группа состояла, в основном, из девушек. Не помню среди них особенно выделяющихся личностей. Все стремились к высшему образованию, уделяли много времени учебе. Не было среди них такой, которая бы ярко выделялась, сверкая бриллиантом на общем фоне. Все удивительно гармонировали друг с другом. И был в этой группе один мальчик. Всего один, на целую стайку девушек. Усидчивый, умненький. Серьезно подходил к учебе.
Кто-то из мужчин наверняка скажет: повезло парню, оказался в малине. Ведь никакой конкуренции! Столько девушек - в шаговой доступности!
Ничуть ни бывало. Потому что этот юноша был ужасно застенчив. Звали его Дима Филатов. В течение первого курса он так и не смог поладить ни с одной из сокурсниц. Девушки словно объединились против него. Шутки, остроты просто сыпались на него дождем. Думаю, девушки действовали так не по злости. Скорее от азарта. Просто им нравилось вгонять в краску робкого юношу. Первый курс дался Диме тяжело. Он всегда спешил уйти с лекций как можно раньше. Даже экзамены сдал экстерном. Вообще-то, у его семьи намечалась поездка в Санкт-Петербург - но мне казалось, истиной причиной было желание как можно скорее развязаться с учебой и вырваться из женской группы.
Каникулы пролетели, как это водится, быстро. Начался второй курс. И Дима вернулся в ту же самую среду, из которой так успешно сбежал. Сокурсницы словно удвоили усилия, награждая скромного мальчика колкими остротами, и всегда от души смеялись при этом. Это была не злоба, не презрение, не ненависть. Просто каждая из них хотела поиграть с таким робким юношей. Как-то его расшевелить, что ли. Этаким легким ироничным уколом. В равном диалоге такие уколы вреда не причиняют. Это баловство, не более. Но Дима попал в ситуацию, в которой эти уколы сыпались градом, причиняя уже болезненные ощущения. И на их шутки он просто отмалчивался. Пытался свести общение к минимуму.
Последней каплей стал шарж на него самого. Девушки изобразили его на конкурсе красоты, на который якобы он шел. На рисунке он пытался натянуть женские колготки на волосатые ноги с давно не стриженными ногтями. Девушек этот шарж очень позабавил. Но Диму он привел в ярость. Он показал рисунок мне и потребовал - этот робкий молодой человек! - у меня, куратора группы, принять меры. Видно, очень уж одногруппницы его достали. Но что я мог поделать в этой ситуации? Согнать студенток в класс и выпороть их розгами?
- Дима, ты же сам виноват. Ты просто дразнишь их своим поведением. Научись защищаться.
- Мне что, бить их кулаками? – ответил он мне ворчливо.
- Если бы к тебе приставали хулиганы, то это оказалось бы верным решением. Тебя же просто дразнят девчонки. Они хотят с тобой поиграть. Научись им отвечать. Они подкалывают тебя, ну так прикольнись над ними. Рисуют про тебя шарж – нарисуй им свой. Научись огрызаться. Они же не со злости действуют. Им просто нравится над тобой подшучивать. Действуй.
Мне показалось - он меня не понял. Ушел, задумавшись, так ничего и не сказав.
Я тогда всерьез обеспокоился. Уже хотел поговорить со студентками, чтобы они так не гнобили Диму. Но он сам меня опередил. Перед началом моей пары Дима подошел ко мне и попросил, чтобы я выделил ему пятнадцать минут перед звонком. Ему срочно требовалось зачитать важное сообщение. Я согласился. Надо – значит, надо.
Как условились, за пятнадцать минут до звонка я закончил лекцию и вызвал Диму к доске. Он вышел, сутулясь. Волновался страшно. Однокурсницы, конечно же, не упустили случая над ним подтрунить. Он раскрыл тетрадку и, волнуясь, принялся зачитывать текст. Это были стихи. Сборник разных авторов. Но все они имели общую тему: посвящались неразделенной любви. Девушки сперва подшучивали, похихикивали меж собой. Потом все переменилось. Как-то сразу. Я это прекрасно видел, сидя за учительским столом. Улыбки девушек потухли. И чем дальше Дима читал свои записи, тем задумчивее становились их взгляды. Читать стихи он закончил твердым голосом и в полной тишине. Но апогеем его выступления стала финальная речь.
- Я посвящаю эти стихи девушке, которую очень сильно люблю, – серьезно сказал он. Голос его при этом дрогнул, как задрожала и тетрадка в руках. – Она сидит сейчас здесь. Та, которую я люблю больше жизни. Но я никогда не осмелюсь назвать ее имя.
Дима извлек запечатанный конверт из кармана.
- Имя этой девушки я написал здесь, – и с этими словами он протянул конверт мне, попросив, чтобы я не открывал его до выпускного бала. Просьба мне показалась странной, но я ее выполнил. Положил конверт в журнал и так и носил его какое-то время. Как девушки меня ни упрашивали его вскрыть, я был тверд.
Меня поразило, как изменилось отношение одногруппниц к Диме. Я уже не слышал насмешек, шуточек, острых подколов. Наоборот, стоило Диме появиться – девушки начинали улыбаться совершенно естественно и непринужденно. Многие из них, как я заметил, поправляли прически, одежду.
Я не сразу понял причину этой перемены. Они ведь все, каждая из них, вообразили себя в роли его избранницы, той самой возлюбленной.
Из аутсайдера Дима превратился почти что в короля. Девушки ему улыбались, заигрывали. А он сохранял невозмутимость. Остался таким же, каким и был.
Но встретить выпускной бал в той же компании ему было не суждено. В феврале того года на Иркутск опустились сильные морозы. Дима сильно простудился и пролежал в больнице с воспалением легких два месяца. Речь уже зашла об академическом отпуске. Он бы отстал на курс. Но и этого не случилось. Его отец получил должность в Санкт-Петербурге, и семья, включая Диму, перебралась туда.
Третий-четвертый курсы прошли уже без него. Правда, я иногда ловил в пол-уха разговоры студенток. И среди щебета девушек иногда всплывало имя Димы. Они его не забыли до конца учебы. Так, иногда, а вспоминали.
Группа сдала выпускные экзамены, и девушки выпорхнули на волю. Прошло еще года два, когда я среди бумаг в ящике стола нашел тот самый конверт. Из журнала он, видимо, мигрировал сюда, и я про него совершенно забыл.
Когда я нашел запечатанный конверт, то сразу вспомнил ту историю, застенчивого юношу, читающего стихи своей возлюбленной, имя которой он так боялся назвать. Мне стало интересно, кого же он имел в виду. Ведь перед тем, как покинуть наше учебное заведение, он дружил со многими девушками из группы. Кто-то помогал ему делать домашнюю работу. Кому-то помогал он. И не раз я его встречал беседующим с одногруппницами при входе в зал.
Мне стало любопытно, и я вскрыл конверт - к своему большому стыду. Но каково же было мое удивление, когда я вдруг увидел чистый лист бумаги. Только тогда я понял: Дима послушался моего совета. Все это выступление с чтением стихом и мнимой возлюбленной было не более, чем розыгрыш. Студенческий прикол, всю иронию и тонкость которого смог оценить только я один.
-
-
26.12.2012 в 19:24-
-
26.12.2012 в 19:42-
-
20.02.2024 в 11:28Evaluate these very best techniques for Web site advertising:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylochnaya-massa-110251-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylochnaya-massa-chto-ehto-469588-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Poluchenie-seo-ssylok-340775-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Obmen-ssylkami-dlya-prodvizheniya-445830-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Igor-rudnik-798003-12-05
If interested, generate to PM and e book early accessibility